На «Первом» премьера исторической драмы «Осведомленный источник в Москве» о Викторе Луи, одной из самых загадочных фигур советского времени. Главного героя — бывшего зэка ГУЛАГа, независимого журналиста и легального миллионера времен СССР — сыграл Виктор Вержбицкий.
— Виктор, фильм снят в популярном ныне жанре докудрамы. Значит ли это, что покажут правду и только правду?
— Все факты, которые демонстрируются в фильме, документальные и исторические. Я изучал фактологический материал, биографические и архивные данные — все то, что было предоставлено в наше распоряжение кинодраматургом Алексеем Волиным. Но я не встречался с современниками и людьми, которые близко знали Луи, и мне как артисту было интересно его сочинить, одушевить.
— У Луи был собственный бассейн, статуи Эрнста Неизвестного в саду и тому подобное. Каким образом такой человек вообще мог появиться в эпоху Советского Союза? В чем его загадка?
— Конечно, Луи не герой того времени. Вот ему бы в наше время жить, это был бы очень современный человек. Загадка? Скорее всего, он не вполне отдавал отчет своим действиям. Луи по природе игрок: человек азартный, энергичный и эмоциональный. Подчас эмоции не давали ему возможности верного взгляда, он не отождествлял себя с обществом, был избранным. Он хотел жить полно, счастливо. И к тому же всеми этими благами его обеспечивало государство. Но нельзя забывать, что признаки его благосостояния были заработаны — он всего добился трудом. И мне мой герой очень нравится именно этим.
— Ваш герой был интриганом от бога, судя по биографии. Вам приходилось интриговать или самому становиться жертвой интриг?
— Дело в том, что мы неверно понимаем слово «интрига»: Она может быть другой: для достижения цели, интрига как загадка. Потому я даже не знаю, интриговал я или не интриговал. Но в актерских интригах, борьбе за роль, за положение в театре, подковерной и закулисной борьбе я участия не принимал и по отношению к себе не чувствовал.
— У Виктора Луи была шикарная коллекция иномарок — «Бентли», «Порше». А вам свойственна страсть к красивым машинам, вещам?
— У меня нет страсти ни к роскоши, ни к накопительству. А машин у меня никогда не было, я даже не вожу.
— Луи был миллионером. Вы хорошо изучили его характер — был ли он счастлив? Счастье зависит от денег в наш материальный век?
— О, счастье очень зависит от денег! Но Луи не был счастливым человеком, и, как я считаю, он не был обеспеченным человеком настолько, насколько ему хотелось. Поэтому цену деньгам он не знал, так же как и большинство из нас этого не знают.
— Вы бы хотели быть очень богатым человеком? На что бы вы потратили деньги, какие бы мечты осуществили?
— «Очень богатым» — это сколько? У каждого человека цифра своя. Но если бы на меня свалилось вдруг большое количество денег, скорее всего, я бы пожертвовал их на благотворительность. Мне достаточно того, что я имею. А мечты мои уж точно невозможно осуществить с помощью денег.
— Чего лично для вас в ушедшем году было больше — удач, побед или потерь?
— Конечно, больше было потерь. Ведь все победы и достижения, которые случаются, происходят с живыми людьми. Поэтому, несмотря на то что много было хорошего, утрат было еще больше. Жаль, что никогда не сбудутся мои мечты о том, чтобы люди не умирали: В прошлом году ушло большое количество достойных представителей своих профессий — ученых, актеров, музыкантов. Это стало для меня сильным потрясением.
— Чего ждете от этого года?
— Работы, конечно. И чтобы ничего плохого не случилось. В середине февраля выпускаю спектакль «Идеальный муж» по Оскару Уайльду в постановке Андрея Житинкина. В Театре имени Пушкина, где я служу, приступаем к репетиции по пьесе Островского «Бешеные деньги».
— Вы так часто играете злодеев. Это как-то сказывается на вашем характере? Может быть, вы в пику становитесь добрее или, возможно, перенимаете какие-то жесткие черты героев, которые могут пригодиться?
— Пока такого не было. (Улыбается.) Я чувствую себя вполне здоровым человеком в плане психиатрии — жизнь моих героев заканчивается либо с закрытием занавеса, либо с командой «Стоп! Снято!».
